Kostroma Mon Amour
BG – Gesang, Gitarre;
A.Zubarev – E-Gitarre;
O.Sakmarov – Flöte, Oboe und Orgel;
S.Schurakov – Akkordeon;
A.Titov - Bass;
A.Ratsen - Trommeln;
A.Vikharev - Schlagzeug;
+
A.Reshetin - Geigenspiel im Lied "Sternchen";
In „Nirvana“ und „Gertruda“ haben Mädchen die Zweitstimme gesungen.
Alle Lieder BG, außer (2) - BG/George.
Dank an die Blas- und Streichinstrumente.
Dank an das Ensemble „Temudschin“.
Aufgenommen von Y.Morozov. Dankeschön.
Aufgenommen im Studio „Melodija“, das sich in der Kirche der Heiligen
Anna befindet.
Die Aufnahme von „Sing, Sing Lira“ wurde in der Fontanka gemacht.
© Triarii 1994
1. Russisches Nirvana
2. Sing, Sing Lira
3. Das Moskauer Oktoberlied
4. 8200
5. Aus der strahlenden Leere
6. Kostroma Mon Amour
7. Ich brauche Dich
8. Sternchen
9. Suvlehim Takaz
10a. Trink nicht den Wein Gertruda
10b. Trink keinen Wein, Gertrude
Russisches Nirvana (Russkaya Nirvana)
Worüber meditierst Du heut‘, oh Freundin lichter Tage?
Sag, welches Mantra schenkst Du mir in meiner Seelenplage?
Auf Kirchenkuppeln sehen wir, wie hell die Kreuze brennen.
Wir nicken stumm, noch während zu U Vey wir uns bekennen.
Sai Ram ist unser Väterchen; Karmapa – meiner Seele Schein;
Ihr Mönche aus der Kagyo-Linie, was könnte denn noch schöner sein?!
In einen Lotos setz‘ ich mich im Kreml in der Früh‘;
Es bebt die feuchte Mutter Erde, erleuchtet wie noch nie.
Was brauch ich Perlen oder Gold, was brauch ich Art Nouveau,
Schenkt mir Erleuchtung und sonst nichts, nur sie allein macht froh.
Das Licht Mandalas und Machmudras gleisst über mir wie Chrom –
Oh Wolga, Wolga, Mütterchen, du Buddhas grosser Strom!
Пой, Пой Лира
Пой, пой, лира;
Пой о том, как полмира
Мне она подарила - а потом прогнала;
Пой, пой, лира,
О том, как на улице Мира
В меня попала мортира - а потом умерла.
Пой, пой, лира,
О глупостях древнего мира,
О бешеном члене сатира и тщете его ремесла;
Пой, пой, лира,
О возгласах "майна" и "вира",
О парусных волнах эфира и скрипе сухого весла.
Говорят, трижды три - двенадцать;
Я не верю про это, но все ж
Я с мечтой не хочу расставаться,
Пусть моя экзистенция - ложь;
Там вдали - ипподром Нагасаки,
Где бессмысленно блеет коза;
Все на свете - загадка и враки,
А над нами бушует гроза.
Пой, пой, лира,
О тайнах тройного кефира,
О бездуховности клира и первой любови козла;
Пой, пой, лира,
О том, как с вершины Памира
Она принесла мне кумира, а меня унесла.
Пой, пой, пой...
Пой - и подохни, лира!
Marsch, marsch vorwärts,
ihr kahlköpfigen Herden.
Enkel des Sargs, Kinder des Regimentes.
Scharen wir uns um Flagge, Stolzgeschwellte.
Es soll aufschäumen,
das, was fließt nicht mehr.
Im Unkraut liegt das Schiff,
steuerlos und leck.
Der Kopf bleibt wild, das Gusseisen wird fester.
Was macht ihr denn,
erwacht, ihr schlaft schon längst da,
sonst findet sich,
was gern in mich eindrängt.
Zugrunde ging der stets betrunk´ne Trupp.
Ausgerechner Späher sind gestorben.
Bolzen und Bohrer sind bemoost geworden.
Und oben fliegen Weiber, nackt und rund.
An ihren Brüsten glänzt eingeführtes Creme.
Sie hasten rasch, schamlos wie Krokodils.
Kronleuchter, brenne mit dem hellsten Licht.
Von ihrem Picken bleibt in mir nichts mehr.
8200
Achttausend Zweihundert Wersta gähnende Leere.
Und wir finden nichts für das Bleiben in der Nacht.
Wäre ich fröhlich, wenn es dich nicht gäbe,
wenn es dich nicht gäbe, meine Heimat, mein Land.
Wäre ich fröhlich, was kann ich schon ändern.
Das Rot verdrängt bei uns hier immer das Blau.
Silber in den Wind, die Sichel im Herzen.
Wie Sirin fliegt die Seele zum Himmel hinauf.
Из Сияющей Пустоты
В железном дворце греха живет наш ласковый враг:
На нем копыта и хвост, и золотом вышит жилет -
А где-то в него влюблена дева пятнадцати лет,
Потому что с соседями скучно, а с ним - может быть, нет.
Ударим в малиновый звон; спасем всех дев от него, подлеца;
Посадим их всех под замок, а к дверям приложим печать.
Но девы морально сильны и страсть как не любят скучать,
И сами построят дворец, и найдут как вызвать жильца.
По морю плывет пароход, из трубы березовый дым;
На мостике сам капитан, весь в белом, с медной трубой.
А снизу плывет морской змей и тащит его за собой;
Но, если про это не знать, можно долго быть молодым.
Если бы я был один, я бы всю жизнь искал, где ты;
Если бы нас было сто, мы бы пели за круглым столом -
А так неизвестный нам, но похожий
На ястреба с ясным крылом,
Глядит на себя и на нас из сияющей пустоты.
Так оставим мирские дела и все уедем в Тибет,
Ходить из Непала в Сикким загадочной горной тропой;
А наш капитан приплывет к деве пятнадцати лет,
Они нарожают детей и станут сами собой.
Если бы я был один, я бы всю жизнь искал, где ты;
Если бы нас было сто, мы бы пели за круглым столом -
А так неизвестный нам, но похожий
На ястреба с ясным крылом,
Глядит на себя и на нас из сияющей пустоты.
Кострома Mon Amour
Мне не нужно награды, не нужно венца;
Мне не нужно губ ведьмы, чтоб дойти до конца.
Мне б весеннюю сладость да жизнь без вранья:
Ох, Самара, сестра моя...
Как по райскому саду ходят злые стада;
Все измена-засада, да святая вода...
Наотмашь по сердцу, светлым лебедем в кровь,
А на горке - Владимир,
А под горкой Покров...
Бьется солнце о тучи над моей головой.
Я, наверно, везучий, раз до сих пор живой;
А над рекой кричит птица, ждет милого дружка -
А здесь белые стены да седая тоска.
Что ж я пьян, как архангел с картонной трубой;
Как на черном - так чистый, как на белом - рябой;
А вверху летит летчик, беспристрастен и хмур...
Ох, Самара, сестра моя;
Кострома, мон амур...
Я бы жил себе трезво, я бы жил не спеша -
Только хочет на волю живая душа;
Сарынью на кичку - разогнать эту смурь...
Ох, Самара, сестра моя;
Кострома, мон амур.
Мне не нужно награды, не нужно венца,
Только стыдно всем стадом прямо в царство Отца;
Мне б резную калитку, кружевной абажур...
Ох, Самара, сестра моя;
Кострома, мон амур...
Ты Нужна Мне
Ты нужна мне - что еще?
Ты нужна мне - это все, что мне отпущено знать;
Утро не разбудит меня, ночь не прикажет мне спать;
И разве я поверю в то, что это кончится вместе с сердцем?
Ты нужна мне - дождь пересохшей земле;
Ты нужна мне - утро накануне чудес.
Это вырезано в наших ладонях, это сказано в звездах небес;
Как это полагается с нами - без имени и без оправданья...
Но, если бы не ты, ночь была бы сплошной темнотой;
Если бы не ты, этот прах оставался бы - прах;
И, когда наступающий день
Отразится в твоих вертикальных зрачках -
Тот, кто закроет мне глаза, прочтет в них все то же -
Ты нужна мне...
...окружила меня стеной,
протоптала во мне тропу через поле,
а над полем горит звезда -
звезда без причины...
Звездочка
Вот упала с неба звездочка, разбилась на-поровну,
Половинкой быть холодно, да вместе не след;
Поначалу был ястребом, а потом стал вороном;
Сел на крыльцо светлое, да в доме никого нет.
Один улетел по ветру, другой уплыл по воду,
А третий пьет горькую, да все поет об одном:
Весело лететь ласточке над золотым проводом,
Восемь тысяч вольт под каждым крылом...
Одному дала с чистых глаз, другому из шалости,
А сама ждала третьего - да уж сколько лет...
Ведь если нужно мужика в дом - так вот он, пожалуйста;
Но ведь я тебя знаю - ты хочешь, чего здесь нет.
Так ты не плачь, моя милая;
Ты не плачь, красавица;
Нам с тобой ждать нечего, нам вышел указ.
Ведь мы ж из серебра-золота, что с нами станется,
Ну а вы, кто остались здесь - молитесь за нас.
Сувлехиим Такац
Его звали Сувлехим Такац,
И он служил почтовой змеей.
Женщины несли свои тела как ножи,
Когда он шел со службы домой;
И как-то ночью он устал глядеть вниз,
И поднял глаза в небосвод;
И он сказал: "Я не знаю, что такое грехи,
Но мне душно здесь - пора вводить парусный флот!".
Они жили в полутемной избе,
В которой нечего было стеречь;
Они следили за развитием легенд,
Просто открывая дверь в печь;
И каждый раз, когда король бывал прав,
И ночь подходила к ним вброд,
Королева говорила: "Подбрось еще дров,
И я люблю тебя, и к нам идет парусный флот!".
Так сделай то, что хочется сделать,
Спой то, что хочется спеть.
Спой мне что-нибудь, что больше, чем слава,
И что-нибудь, что больше, чем смерть;
И может быть, тогда откроется дверь,
И звезды замедлят свой ход,
И мы встанем на пристани вместе,
Взявшись за руки; глядя на парусный флот.
Trink nicht den Wein Gertruda (Ne pey Vina, Gertruda)
Im Dorfe Ipatjewo führt man durch alle Strassen ein Pferd.
In den Strassen Unzucht und Suff;
In den Strassen ist Chaos in Sicht.
Es trägt ein Geschirr ganz aus Eis;
Einen Ring aus Feuer dazu;
Es könnte die Stadt auch verbrennen –
Doch gibt es sie eigentlich nicht.
Dieses Pferd sah ganz anders einst aus;
Eine Frau mit schmalem Gesicht;
Er trug ein pechschwarzes Mieder,
Einen Dolch verhüllt unterm Stoff.
Und als ringsum strömte Blut,
Da kam durch’s Fenster ein Gast
Und kaum war der Gast drin im Haus,
Da sprach er ganz leis‘ und nicht schroff:
Trink nicht den Wein, Gertruda,
Für Damen ist das kein Brauch.
Wenn du so säufst, vergraulst du jeden,
Kollegen und Freunde auch.
Halt dich ganz fest am Anker –
Er lässt dich nicht im Stich;
Sansara – Nirvana. Hast du‘s erst verstanden,
Dann gibt’s nie mehr Schwermut für dich.
Und soll’n die Jahrhunderte zieh’n;
Am Himmel ergiesst sich ein Fluss
Und ein jedem mit Augen im Kopf
Aus dem Boot eine Hand winkt zum Gruss;
Und ist uns‘ren Herzen auch bang,
Soll ein jeder mit Hoffnung und Kraft
Beenden sein albernes Spiel -
Und aus lächelndem Herzen erklingt:
Trink nicht den Wein, Gertruda,
Für Damen ist das kein Brauch.
Wenn du so säufst, vergraulst du jeden,
Kollegen und Freunde auch.
Halt dich ganz fest am Anker –
Er lässt dich nicht im Stich;
Sansara – Nirvana. Hast du‘s erst verstanden,
Dann gibt’s nie mehr Schwermut für dich.
In dem Ipatjew Vorort
treibt´s arg betrunkenes Pack,
es stellt alles auf den Kopf,
man führt durch die Straßen ein Ross.
Sein Zungenband ist aus Eis,
die feurige Krone ist heiß,
es könnt´ diese Stadt niederbrennen,
doch es gibt keine Stadt mehr dort.
Es war einst eine Dame in Schwarz,
sein Gesicht war zärtlich und schmal,
es trug damals ein seid´nes Mieder,
darunter den Dolch aus Stahl.
Und als viel Blut um es rann,
kam zu ihm durchs Fenster ein Mann.
Und als dieser schon drinnen war,
ist sein stilles Wort ruhig gefall´n.
Trink keinen Wein, Gertrude,
er tut den Damen nicht gut.
Verfällst du dem Trunk,
kannst du bei den Freunden
nur noch dem Ekel rufen.
Halte dich fest am Anker,
er lässt einen nie im Stich.
Wenn du was verstehst
von Sansara, Nirwana,
siehst du in dem Tunnel Licht.
Es mögen die Jahre vergehen,
im Himmel soll ein Fluss bestehen.
Und wer seine Augen hebt,
wird winkende Hand oben sehen.
Sei auch im Herzen Wirrwarr,
wer will und wer warten kann,
soll einfach das Spiel aufgeben,
sein Herz nimmt ein neues Lied wahr.